Лаура ЛеМун: Секс-работники с ВИЧ одержали юридическую победу. Но этого недостаточно

Люди, живущие с ВИЧ, имеют долгую историю дискриминации – так же, как и секс-работники. Как к секс-работнице с 20-летним стажем, ко мне всегда относились так, будто мой ВИЧ-статус предполагали все – от клиентов до правоохранительных органов, социальных работников и медицинского персонала, и даже мужчины, с которыми я встречалась в личной жизни. В первые 30 минут разговора с мужчиной, с которым я познакомилась через приложение для знакомств, где я рассказала, чем зарабатываю на жизнь, он резко спросил: "Так у тебя ВИЧ?".

Более 30 лет в штате Теннесси действовали законы о «проституции с отягчающими обстоятельствами», согласно которым преступный акт проституции – обычно проступок – для секс-работников, живущих с ВИЧ, становится тяжким преступлением, независимо от того, используют ли они средства защиты или нет. В 2010 году штат Теннесси усилил свою примитивную правовую позицию, добавив секс-работников, живущих с ВИЧ, в реестр сексуальных преступников. После этого Министерство юстиции США (U.S. Department of Justice - DOJ) подало на штат в суд за нарушение Закона о правах американцев с инвалидностью, обвинив секс-работников, живущих с ВИЧ, в «проституции при отягчающих обстоятельствах».

К счастью, это обвинение было изъято из списка преступлений, необходимых для регистрации как сексуального преступника, после того, как штат заключил мировое соглашение с Министерством юстиции, приведшее к принятию нового закона, который также вводит процедуру удаления имени ранее судимых лиц из реестра. Но это кажется лишь незначительной победой, когда в Теннесси все еще существует обвинение в совершении тяжких преступлений, а также многие другие подобные законы по всей стране. В Миссури каждый, кого арестовали за проституцию, должен пройти обязательное тестирование на ВИЧ. Ни одно исследование не доказало окончательно, что люди, занимающиеся секс-работой в США, имеют более высокий уровень заболеваемости ВИЧ, чем общее население.

Десять лет назад, когда я получила предварительный положительный результат быстрого теста на ВИЧ до того, как подтверждающий тест на СНК оказался отрицательным, первым мнением, которое у меня возникло, было то, что я была таким стереотипом. Что скажут люди, если узнают, что я инфицировалась ВИЧ, занимаясь секс-трудом? Другие секс-работники закатят глаза, что я изменила им, подтвердив стереотипы людей о нас. В общем, все остальные будут закатывать глаза и внутренне хихикать, кивая притворно сочувственно. «Конечно, у вас положительный тест, вы шлюха», – неизбежно подумают они.

Теперь мы знаем, что человек с устойчивой, неопределяемой вирусной нагрузкой не может передавать ВИЧ, и что Доконтактная профилактика ВИЧ работает. Существуют хорошие варианты лечения и профилактики ВИЧ, которые не существовали 30 лет назад, когда было создано много из этих драконовских законов. Законы должны догонять науку, и откровенно неприемлемо, что они оставались неприкосновенными и устаревшими так долго, когда ставки так огромны.

Двойная связь – быть секс-работником и жить с ВИЧ – может вызвать огромный стыд, который не только заставляет людей не говорить об этом открыто, или даже устраняет желание знать их статус, но также угрожает психическому и физическому здоровью людей. Через подписанный Дональдом Трампом в 2018 году закон «О прекращении содействия секс-торговле» (SESTA - Stop Enabling Sex Traffickers Act) - в сочетании с закрытием на федеральном уровне популярного эскорт-сайта Backpage - секс-работа с полным спектром услуг (т.е. секс-работа, предусматривающая половой акт) пошла еще дальше в подполье. В результате появилось сообщество людей, более криминализированных, чем когда-либо ранее, и которые вынуждены всю свою жизнь жить без возможности обратиться в правоохранительные органы, получить юридическую или медицинскую помощь без риска быть арестованными.

Эти законы не только не помогают предотвратить секс-торговлю, как они утверждают, но и вредят тем, кто занимается секс-работой по согласию, и повышают уязвимость к ВИЧ. Секс-работники не могут получить никакой юридической или медицинской помощи, когда сталкиваются с агрессивным клиентом, мы не можем говорить друг с другом либо делиться информацией об опасных клиентах, либо обмениваться информацией, которая поможет нам обезопаситься. Из-за закрытия Backpage значительное количество секс-работников до сих пор не имеют работы или работают на улице, где платят меньше, а опасность чрезвычайна.

Что можно сделать для борьбы с криминализацией секс-работников, живущих с ВИЧ? Для начала нам нужно обратить внимание на факторы, заставляющие людей заниматься секс-работой. Бедность и расизм – это две точки, где пересекаются ВИЧ и наиболее уязвимые группы секс-работников.

Секс-работники, живущие в бедности, имеют скудные возможности контролировать свою физическую безопасность, и это похоже на людей, живущих с ВИЧ, живущих в бедности. И все же государства крайне неумело устраняют эти реальные корневые факторы уязвимости, позволяющие ВИЧ распространяться как эпидемия. Мы знаем, что это особенно характерно для южных штатов, где, по данным Центров Контроля и Профилактики Заболеваний США (CDC), большинство случаев инфицирования составляют молодые чернокожие и латиноамериканские мужчины. Это не случайность. Мы должны положить конец моральному осуждению ВИЧ-статуса и моральному осуждению секс-работников, которое заключается в том, что секс-работник, живущий с ВИЧ, заслуживает такого диагноза или автоматически считается его имеющим.

Правительства штатов, похоже, думают, что, сохраняя эти законы, криминализирующие наше существование, мы исчезнем. И если не считать победу Минюста, новое федеральное законодательство грозит нам еще больше. Не совершайте ошибки, в стране, которая работает с подходом криминализации проституции, мы никому не нужны. Наши жизни считаются ничтожными, и поскольку наши тела представляют угрозу для общества во многих отношениях, мы все должны быть сброшены с края пропасти. Сильным мира сего безразлично, будем ли мы жить, или умрем; им важно, чтобы они не видели нас и не слышали.

Для секс-работников, особенно секс-работников, живущих с ВИЧ, отказ быть молчаливыми и невидимыми — это ответ, независимо от того, кто слушает. Когда речь идет о реализации нашей власти как секс-работников и борьбе против криминализации ВИЧ, молчание – это смерть.

Текст Лауры ЛеМун (Laura LeMoon)

Опубликовано 10 января 2025 года

Источник thebody.com