Дочки — матери

Я подумала, что писать только от себя и о себе – неправильно. Пересказать чужую жизнь или историю из жизни, конечно, можно. А вот передать эмоции, не прочувствовав, не испытав – сложно. Поэтому сегодня я делюсь этой площадкой с женщиной, чья история меня тронула.

Татьяна, 45 лет, секс-работница:

«Сижу и смотрю на своего внука. И тихонько радуюсь. Я благодарю Бога, что он у меня есть. Маленький человечек — все, что осталось от моей жизни. В нем все – смыслы, цели, надежды и вера. В нем – я.

Изредка, оглядываясь назад, задаюсь вопросами: почему? а могло быть иначе?

Начиналось всё, как у всех — нормально. Ну, разошлась, ну, осталась с дочерью. Таких разведенок полно. Родители — живы, я — молодая, симпатичная. Что?! Не найду себе мужчину, который полюбит меня и мою дочь?!

А время идет, жизнь не праздник, впечатлениями не балует.

И, как бывает, позвала подруга в бар, «пойдем прогуляемся, развеешься,  может, познакомишься с кем то». Молодой и симпатичный мужчина пригласил нас на дачу, «просто составить компанию, отдохнуть». На даче нас встретил его друг, чуть по старше, галантный, обходительный. Выпили за знакомство, потом за судьбу, что свела их с прекрасными дамами, потом за любовь, потом танцевали, дурачились и снова выпили. От выпитого и комплиментов стало легко, бесшабашно, на какое то мгновение даже поверилось в ту самую судьбу и любовь с первого взгляда…

По утру с подругой поссорились: «ты говорила никакого секса не будет» выговаривала я ей. «Дура», — сказала она, «посмотри, сколько денег нам оставили».

Именно тогда, немного поостыв, придя в себя и вернувшись в реальность, я  подумала, а почему бы и нет?

 С тех пор я  стала брать деньги за свои услуги — за ночь, за час. Сначала изредка, время от времени, потом все чаще. Я тщательно скрывала, чем я занимаюсь. Мы же не в Голландии. От страха, что может узнать мама или дочка – тошнило, в прямом смысле. Жить двойной жизнью – тяжело, но открыться перед близкими, друзьями, соседями – еще тяжелее. Что может быть страшнее клейма проститутки?

 Я все продумала, ну, мне так казалось.  Мужчин домой не приводила, работала в гостинице, в сауне или у клиента. Деньги все в дом – раз уж я так зарабатываю, то хоть не зря и у моей «куколки» будет все необходимое. Будет все, чего не было у меня. Тогда мне казалось, что времени еще много. По-началу, думала — ещё чуть-чуть, вот накоплю и открою своё дело. Но,  оказалось, у нас в стране это не так просто, особенно женщине, без поддержки, без знакомств. И незаметно, секс за деньги стал моей основной работой. Сейчас понимаю, те несколько лет я была по настоящему счастлива.

Но, что то пошло не так. Я работала для дочери.  Я одевала, кормила, баловала дочь… Я упустила свою дочь.

Став подростком, наверное, она начала догадываться, где мама берет деньги, почему не ночует дома. Она стала замкнутой, агрессивной. Мы перестали разговаривать. В ее глазах — я стала предателем, я ее обманывала, получается не доверяла. Наверное, она стыдилась меня. Нормой стали скандалы, ругань, взаимные упреки. Дальше – хуже. Она стала прогуливать школу, убегать из дома. Бывало, неделями я не знала где она, с кем и чем занимается. Изредка забежит домой пока меня нет, что-то вынесет из дому и всё, опять пропала. Ни уговоры, ни беседы ничего не давали, кроме нового витка скандалов, взаимных обвинений и обид.

В 17 дочь родила, принесла домой малыша. Я обрадовалась – вот сейчас все наладиться, мы снова вместе, семья. Но, увы, ни ребёнок, ни мы с матерью не интересовали её, вообще никто и ничто не интересовало. Кроме наркотика.

«Моя жизнь — что хочу то и делаю» стало ответом на все мои попытки поговорить. Так протянули мы полгода, и она опять исчезла. Спасибо, что рядом была моя мама  — помогала смотреть ребёнка, пока я работала по ночам.

Последний раз свою дочь я увидела на опознании, сказали, что от передоза. Моя куколка ушла навсегда.  Я не смогла ей помочь, не нашла нужных слов. Я уже не плачу. В поисках ответов – почему так получилось, моя ли вина в этом —  боль и чувство вины притупились…   

Я всё ещё работаю. Хорошо, город портовый, есть иностранцы, есть работа. Ничего, подниму малыша, обеспечу всем необходимым, пускай хоть он будет счастлив. Может, Бог дает мне еще один шанс? »