РИТОРИКА АБОЛИЦИОНИСТОК И НАШИ КОНТРАРГУМЕНТЫ

2 Ноя 2021 10:11:00
0
комментариев

Мы видим, как в последнее время секс-работники все чаще подвергаются нападкам со стороны не только правительства и политиков, религиозных и правых групп, но и со стороны феминистского аболиционистского движения. Что делают обычно правительства? — решают «проблему проституции» карательными методами, наказывая секс-работников напрямую – за оказание секс-услуг — или косвенно — за хранение и употребление наркотиков, бродяжничество, хулиганство или отсутствие места жительства и т.п. У аболиционисток свои методы — они объединяют усилия и добиваются повсеместно введения «шведской модели», в рамках которой наказанию подвергаются клиенты секс-работников. При этом сами секс-работники вынуждены уходить в подполье, что сопровождается высокими рисками насилия и угрозой для их здоровья.

В Украине, как и в большинстве стран Восточной Европы и Центральной Азии (ВЕЦА) феминистки-аболиционистки (ФА) пока не смогли добиться своей цели, но общественное обсуждение секс-работы активизируется и ФА удается влиять на общественное мнение через собственные платформы и связи со СМИ. Кроме того, по свидетельствам активистов движения секс-работников, ФА часто преследуют их онлайн и оффлайн. Например, активисты в Украине помнят, как в 2018 г. участники нескольких ФА групп в Фейсбуке — публично отказывались принимать участие в Женском марше, только потому, что одним из организаторов значилась наша самоорганизация секс-работников БО «Легалайф-Украина».

Другим примером действий ФА стала их кампания в Сербии, завершившаяся в 2016 введением (в форме поправки к закону об охране общественного порядка) наказания за пользование секс-услугами. Вследствие этого преследоваться стало не только пользование секс-услугами, но и их предоставление. После вступления закона в силу, срок тюремного заключения для секс-работников вырос в два раза, а штраф — в десять раз и составил 1300 евро. Представители самоорганизации секс-работников Сербии «Слобода права» («Равные права») рассказывают, что секс-работники, многие из которых — трансгендерные люди, оказавшиеся в сложных жизненных обстоятельствах, теперь вынуждены принимать больше клиентов, чтобы заплатить штраф; они также вынуждены работать в более изолированных местах, где риски пострадать от насилия выше. В случае нападения секс-работникам практически невозможно получить помощь от полиции, поскольку тем самым они выдадут себя и могут лишиться свободы вместе с клиентом.

«Многие феминистки, особенно молодежь нас поддерживают. И в Украине, и за ее пределами. Нас поддерживают феминистские доноры, такие как Украинский женский фонд, Global Fund for Women и др. Но, к сожалению, движение ФА к нам относится враждебно, как и к сообществу трансгендерных людей. Хотя у движения ЛГБТ, к счастью, сторонников все больше, поэтому, мне кажется, и нападок в их сторону меньше, чем в нашу сторону», — Елена Фиськова, Глава Правления БО «Легалайф-Украина».


В следующем разделе мы перечислили наиболее частые доводы, которые ФА озвучивают на встречах с секс-работниками, СМИ и представителями власти, когда отстаивают правильность своей позиции и продвигают Шведскую модель. Также, мы привели контраргументы, которые используют/могут использовать секс-работники, выступая перед широкой аудиторией и делясь своими, основанными на жизненном опыте, взглядами на секс-работу, не реагируя на нападки со стороны.

РИТОРИКА АБОЛИЦИОНИСТОК И КОНТРАРГУМЕНТЫ СЕКС-РАБОТНИКОВ

«Секс-работа — это не настоящая работа, нельзя сделать осознанный выбор в пользу секс-работы».

Секс-работа — это работа, это вид экономической деятельности и способ заработать на жизнь. Секс-работники добровольно обменивают труд по оказанию сексуальных услуг на вознаграждение. Когда мы говорим, что секс-работа — это работа, мы не даем ей оценку; мы просто подчеркиваем, что это способ заработать на жизнь.
Секс-работа — это типичная форма занятости в теневой экономике, на которую не распространяется правовая защита. В ней, в основном, заняты женщины, многие из которых (нелегальные) мигранты; требования к профессиональной квалификации тут невысоки, а необходимые навыки приобретаются за рамками формальной экономики.
Многие секс-работники оказываются в секс-индустрии, потому что не могут найти работу в формальной экономике, не получают социальных выплат и не могут обеспечить себе достойный уровень жизни.
Если мы будем уделять основное внимание обсуждению выбора, очень абстрактного понятия, зависящего от контекста, мы отвлечемся от обсуждения действительно важных для секс-работников тем – эксплуатации, нестабильности и насилия (со стороны полиции).
Люди решают заняться секс-работой по сотне разных причин; но эти причины играют роль и при выборе любого другого вида занятий: кому-то нравится гибкий рабочий график, кому-то эта работа дает возможность хорошо заработать; есть люди, которые не могут заняться чем-то еще из-за инвалидности; есть и те, кто хочет работать сам на себя вместе с коллегами.
Но все они, независимо от того, работают ли в секс-индустрии по выбору или по принуждению, заслуживают, чтобы их права соблюдались. В условиях уголовного преследования незащищенными оказываются и секс-работники, и жертвы торговли людьми; настоящая помощь пострадавшим — это не рейды и уголовное преследование, а достаточная компенсация понесенного вреда и дружественные, ориентированные на потребности пострадавшего услуги.
«Секс-работники торгуют телом».

Клиенты секс-работников платят за услуги, а не за части тела. Секс-работники соглашаются предоставить согласованную услугу в оговоренных условиях в ограниченный отрезок времени. Нарушение условий такого соглашения должно считаться изнасилованием или преступлением на сексуальной почве.
Когда утверждают, что согласиться на занятие секс-работой нельзя, это лишает секс-работников права определять собственные возможности и выступать против насилия.
«Проституция равноценна торговле людьми».

Секс-работники делают сознательный выбор в пользу секс-работы, даже если этот выбор чрезвычайно ограничен. Торговля людьми, согласно определению Совета Европы — означает “вербовку, перевозку, передачу, укрывательство или прием лица в целях эксплуатации с использованием угроз, насилия или других форм принуждения, похищения, мошенничества, обмана, злоупотребления властью или уязвимым положением жертвы или путем получения платы или выгоды для достижения согласия другого лица, имеющего контроль над данной личностью”.
Люди, работающие в секс-индустрии, могут подвергаться эксплуатации и сталкиваться с принуждением, но то же самое можно сказать и о тех, кто работает в других сферах, например в рыболовстве, сельском хозяйстве, швейной промышленности и пр. Когда мы уравниваем секс-работу с торговлей людьми, мы прячем подлинные причины насилия в отношении секс-работников, а именно уголовное преследование и отсутствие трудовых прав и доступа к правосудию.
«Секс-работа всегда сопровождается насилием».

Нет профессии или рабочего места, где женщины не сталкивались бы с насилием. По данным Агентства по базовым правам Европейского союза, около 75% работающих женщин или женщин на руководящих позициях хотя бы раз в жизни сталкивались с сексуальными домогательствами.
Когда мы считаем, что насилие на рабочем месте и есть суть секс-работы, это может иметь печальные последствия для секс-работников, потому что тем самым мы приуменьшаем и обесцениваем реальное насилие, с которыми они сталкиваются и уравниваем его с «производственной травмой». При обращении к властям или за помощью это выливается в обвинение жертвы.
Уголовное преследование и действия полиции являются значимым фактором в ликвидации насилия в отношении секс-работников. Однако в настоящее время полиция во многих странах не защищает секс-работников, а является дополнительным источником насилия. Как показывают последние исследовательские данные, столкнувшись с репрессиями со стороны полиции — в форме ареста, тюремного заключения, необходимости оставить рабочее место, вымогательств или насилия — секс-работники затем в три раза чаще подвергались сексуальному или телесному насилию со стороны других людей — партнеров или людей, выдавших себя за клиентов.
«Все секс-работники — жертвы патриархата».

Виктимизируя секс-работников, которые не считают себя жертвами насилия, мы унижаем их. Вместо этого феминистки должны опираться на знания, опыт и организационные навыки секс-работников. Секс-работой занимаются самые разные люди; во многих случаях они первые испытывают на себе влияние новой политики, поэтому политики и феминистские организации должны задуматься, как использовать этот богатый опыт.
Секс-работники борются за трудовые права, и во многих странах секс-работники вместе с людьми из других маргинализированных групп стоят за профсоюзным движением.
«Активисты движения секс-работников не отражают опыт большинства женщин в проституции. Они часть сутенерского лобби».

Секс-работники создали разные организации в странах Европы и Центральной Азии, которыми руководят и в которых работают секс-работники. Эти организации действуют в чрезвычайно враждебной среде. Они вынуждены опровергать клевету, которую распространяют правительства, им не хватает финансирования, активисты быстро выгорают. Но несмотря на это они ведут жизненно необходимые секс-работникам программы, такие как программы снижения вреда и правовой помощи, они организуют протесты против насилия и тренинги для полиции.
«Все работающие в секс-индустрии в определенный момент своей жизни пережили сильную травму».

Нет эмпирических доказательств тому, что детская травма чаще встречается среди секс-работников, чем среди других групп населения.
Нельзя назвать другую женщину психически больной только потому, что она выбрала секс-работу, и остаться феминисткой.

Благодарим всех членов сети SWAN за совместную работу над подготовкой контраргументов.


Публикация материалов из серии «Секс-работа и феминизм» стала возможной благодаря поддержке Правительства Канады в рамках проекта «Голос женщин и лидерство — Украина», который внедряется Украинский Женским Фондом (УЖФ). Ответственность за содержание информации несет БО «Легалайф-Украина». Информация, представленная в материале, не всегда отражает взгляды правительства Канады и УЖФ.

Читайте также: