Как секс-работники, мы знаем, что «Модель Равенства» - это опасная ошибка

Предлагаем вашему вниманию статью американской активистки и секс-работницы Молли Симмонс.

Широкая общественность, возможно, лишь косвенно осведомлена о правах секс-работников и о вызовах, стоящими перед нашим сообществом. Однако если вы попросите кого-то за пределами сообщества назвать самые большие угрозы для секс-работников, они могут знать достаточно, чтобы перечислить в числе угроз полицию, подразделения отделов нравов, коэрцитивное регулирование и агрессивных клиентов. Но сегодня секс-работники в Нью-Йорке и по всей стране сталкиваются с еще одной серьезной угрозой нашим правам и нашей безопасности.

Карцеральные феминистки (Carceral feminists) верят в реабилитационную силу действий полиции и тюремной системы, и в то, что тюремное заключение помогает снизить уровень гендерного насилия. Они склонны верить, что секс-индустрия не должна существовать. Люди, подобные Алекси Мейерс (Alexi Meyers) и лидеры влиятельных организаций по борьбе с торговлей людьми, таких как Exodus Cry, будут делать все возможное, чтобы изобразить секс-работу по обоюдному согласию как насильственный секс. Хотя не каждый, кто поддерживает эту точку зрения, может идентифицировать себя как карцеральную феминистку - или любую другую феминистку - запретительная идеология, которая стремится полностью разрушить секс-индустрию, поддерживается этой школой мысли. И это крайне вредно для сообществ секс-работников.

Вне зависимости от того, порно это, фетишизм или работа в секс-индустрии по обоюдному согласию, многие карцеральные феминистки руководствуются ошибочными представлениями о том, что вся секс-работа по своей сути является эксплуатацией; что любой секс в обмен на деньги или товары является изнасилованием; и что секс-работникам безопаснее в тюрьме, чем на улице. Они считают, что торговля людьми в целях сексуальной эксплуатации перестанет существовать только в том случае, если мы ликвидируем секс-индустрию в целом. Именно эта идея ведет к принятию законодательства, подобного предложенному в Нью-Йорке Закону о Справедливости и Равенстве в Отношении Выживших в Секс-торговле (Sex Trade Survivors Justice and Equality Act in New York City).

Реальность Модели Равенства сильно отличается от феминистской победы, о которой многие заявляют.

Этот закон, официально поддерживаемый сенатором штата Лиз Крюгер (Liz Krueger), представляет собой адаптацию в США европейской модели правового регулирования, известной как «Модель равенства» (Equality Model), «Скандинавская модель» (Nordic Model), «Шведская модель» (Swedish Model) или «Модель борьбы с конечным спросом» (End Demand Model). Этот Закон включает в себя частичную декриминализацию секс-работы и является символом карцеральных феминистских практик. Суть закона такова: наказывать клиентов и менеджеров секс-работников и предоставлять возможность секс-работникам освободиться, одновременно подключая их к услугам, которые могут помочь им покинуть индустрию.

Для постороннего это может показаться прогрессом. Но реальность Модели Равенства сильно отличается от феминистской победы, о которой многие заявляют. Исследования, проводившиеся в течение десятилетий, показали, что, преследуя и загоняя в подполье определенных участников отрасли, такие модели усиливают стигму и дискриминацию секс-работников, а также насилие и принуждение как со стороны клиентов, так и со стороны полиции. Они приводят к ухудшению условий труда, повышению уровня финансовой нестабильности, к уменьшению свободы действий и независимости в нашей повседневной жизни. Когда такая модель была введена в действие в Северной Ирландии, 56% работников секс-индустрии сказали, что их работа стала более опасной, а из остальных - 30% сказали, что введение этого Закона не имеет никакого значения для их безопасности.

Когда Модель Равенства неправильно объединяет секс-работу по обоюдному согласию с секс-торговлей, это не только вредит секс-работникам, но и оказывает ущерб реальным жертвам торговли людьми, затрудняя им доступ к вспомогательным услугам без риска тюремного заключения. И это приводит к увеличению присутствия полиции и арестам в «цветных» кварталах, в то время как белые клиенты остаются относительно нетронутыми.

Что-либо меньшее, чем полная декриминализация секс-работы по обоюдному согласию, делает наиболее маргинализированных людей в этой общине уязвимыми для насилия и стигматизации. Поэтому секс-работники десятилетиями выступали против ошибок частичной декриминализации.

Вред частичной декриминализации

Модель Равенства потерпит неудачу так же, как и половое воспитание, основанное исключительно на воздержании: она ставит «мораль» выше материальных потребностей и руководствуется пуританской фантазией, а не реальностью. Как секс-работницу, меня не интересуют споры о том, является ли секс-индустрия «хорошей» вещью и «должна» ли она существовать или нет. Люди всегда продавали и обменивали секс для выживания, и они будут продолжать заниматься этим после того, как мы все уйдем. Вопрос не в том, «Как мы можем положить конец секс-работе?» а скорее: «Как мы можем обеспечить максимальную безопасность секс-работников?»

Морализм в законодательстве, таком как Модель Равенства, также глубоко патриархальным образом инфантилизирует работников секс-индустрии. Эта Модель оттесняет нас от политической власти и ограничивает нашу свободу воли как людей. Карцеральные феминистки, поддерживающие Модель Равенства и финансирующие такие организации по борьбе с торговлей людьми, как Exodus Cry, ничего не делают для продвижения прав женщин, в том числе и особенно прав ЛГБТК-женщин и цветных женщин. Они ничего не делают, чтобы повысить нашу телесную автономию или помочь как секс-работникам, работающим по обоюдному согласию, так и жертвам торговли людьми выжить в условиях жестокого обращения и эксплуатации. Вместо этого они еще больше разделяют нас - настраивают женщин и квир сообщества друг против друга, отдавая приоритет классовому статусу и "добропорядочности" над политической солидарностью.

Декриминализация секс-бизнеса по обоюдному согласию упростит искоренение торговли людьми в целях сексуальной эксплуатации и позволит нам больше помогать потерпевшим.

Для нас жизненно важно, чтобы общественность понимала разницу между полной декриминализацией и частичной декриминализацией Модели Равенства. Если Модель Равенства будет принята в Нью-Йорке, она разрушит здесь наше сообщество. Единственное приемлемое решение - полностью отменить уголовную ответственность за секс-работу по обоюдному согласию. Это даст нам свободу и представительство, полномочия на организацию и защиту трудовых прав и доступ к жизненно важным услугам без угрозы дискриминации или преследований.

Декриминализация секс-бизнеса по обоюдному согласию также упростит искоренение торговли людьми в целях сексуальной эксплуатации. Модель Равенства - это не шаг в правильном направлении, а, скорее, гигантское препятствие на пути вперед.

В то время как карцеральные феминистки полагаются на парадоксальную идею о том, что насилие со стороны полиции и тюрьмы каким-то образом снижают вред в наших сообществах, секс-работники знают, что долговременные изменения могут быть достигнуты только благодаря свободе. Свобода работать так, как нам нужно, свобода жить без криминализации, свобода обращаться за помощью, когда мы в ней нуждаемся. Свобода, которая никогда не осуществится, пока наши сообщества и наша работа все еще находятся под контролем полиции.

Текст: Молли Симмонс

Опубликовано 10 февраля 2021 года на портале filtermag.org